A youthful muse and I, full often, Would meet upon a moonlit plain, And there alighted Inspiration From Heav’n, unbidden, to my brain; On every earthly thing there shining A beam from this life-giving moon— For me, all in that moment twining, This life and Poetry were one. This giver of sweet hymns, however, Has long to visit me disdained; Past visions from my soul are severed, The harp’s clear voice is fast restrained. I have long his return desired, Should I yet hope he’ll come again? Or is my hope wholly expired And ever-stilled the harp’s refrain? But all, marked by that time of beauty, When he would come and with me dwell, All from those sweet, and clear, and darkly Moments of days I guarded well— Dreams bloomed from solitude like flowers And all Life’s blooms that best endure I offer in your sacred bowers, Oh Genius of sweet beauty pure! I do not know, bright Inspirations When your procession shall return— But Genius, I know your creations! And bright to me your star doth burn! And when once more, all brightly shining Her soul aloft may be beheld: Wonder is not to Death declining! The past once more shall be upheld.
Русский:
Я Музу юную, бывало, Встречал в подлунной стороне, И Вдохновение летало С небес, незваное, ко мне; На все земное наводило Животворящий луч оно — И для меня в то время было Жизнь и Поэзия одно. Но дарователь песнопений Меня давно не посещал; Бывалых нет в душе видений, И голос арфы замолчал. Его желанного возврата Дождаться ль мне когда опять? Или навек моя утрата И вечно арфе не звучать? Но все, что от времен прекрасных, Когда он мне доступен был, Все, что от милых темных, ясных Минувших дней я сохранил — Цветы мечты уединенной И жизни лучшие цветы, — Кладу на твой алтарь священный, О Гений чистой красоты! Не знаю, светлых вдохновений Когда воротится чреда, — Но ты знаком мне, чистый Гений! И светит мне твоя звезда! Пока еще ее сиянье Душа умеет различать: Не умерло очарованье! Былое сбудется опять.